Вы здесь

[68] Генерал Куропаткин и его приспешники вели дело к тому, что армия...

Генерал Куропаткин и его приспешники вели дело к тому, что армия, терпящая одно поражение за другим, всё более и более становилась своего рода запалом этого процесса.

 С декабря по февраль наступило так называемое «великое стояние»: велись позиционный бои под Мукденом. Но если японские войска были надлежащим образом укомплектованы для зимнего периода, то на русских позициях в двадцатиградусные морозы солдаты простужались и замерзали сотнями. Офицеры не без зависти рассказывали, что захваченные пленные были хорошо укомплектованы. На них были добротные полушубки или фуфайки. Они были тепло и практично одеты. Над нашими солдатами они насмехались, видя на них китайские ватные халаты, надетые поверх шинелей. Когда же, наконец, привезли полушубки, то солдаты стали заражаться от них сибирской язвой. Столь безрассудно и бесконтрольно готовилось снаряжение: без предварительной дезинфекции.

 Куропаткин, будучи военным министром, и Генеральный штаб были ответственны за то, что русская армия оказалась совершенно неподготовленной к войне. Обмундирование офицеров и солдат – белого цвета кителя и гимнастёрки – было прекрасной мишенью для японских пуль и снарядов. Японцы в это время воевали в мундирах цвета хаки, хорошо маскировавшие их в условиях Маньчжурии.

 Посылая десятки тысяч людей на убой, командование русской армии не озаботилось тем, чтобы обеспечить военно-санитарные части транспортом для вывоза раненых с боевых позиций.

 Полковник Солнцев, который был инспектором госпиталей армии, подал в главный штаб десятки рапортов и докладных записок о необходимости выделения санитарного транспорта для вывоза раненых с поля боя. Он хлопотал об этом у начальства разного уровня. Отчаявшись, полковник написал записку, в которой указал, что все принятые им меры не принесли результата по обеспечению армии санитарным транспортом, поэтому он решился пойти на крайнюю меру – покончить с собой, надеясь, что этот последний шаг сломает лёд равнодушия руководства главного штаба. Полковник лёг в постель, натянул на голову одеяло и выстрелом из револьвера оборвал свою молодую жизнь.

 Но эта жертва оказалась напрасной. Бездушным Куропаткиным и его подчинёнными ничего не было сделано. Более тысячи двухсот раненых были брошены и замёрзли на полях сражений.

 На позициях обе противостоящие армии окапывались. Ежеминутная опасность погибнуть, холод и лишения угнетающе действовали на людей. Они стыли в окопах, заболевали от плохой пищи или антисанитарии, умирали от полученных пуль или осколков снарядов. Беспробудным пьянством и опустошающей душу и карманы карточной игрой были заняты те, кто находился в ближайшем тылу.

 Катя и её коллеги стали замечать, что многие офицеры пытались под разными предлогами лечь в госпиталь, не имея на то никаких показаний. А среди рядового и младшего состава подозрительно возросло количество раненных в пальцы левой руки. Такие раны освобождали от военной службы.