11 декабря 1905 года в разгар Московского восстания царь издает новый закон о выборах в Государственную Думу. Хотя новым назвать его нельзя, ибо в основу российского избирательного права был положен принцип голосования, оставляя основные положения прежнего закона, он лишь учреждал 4 курию — рабочую. Таким образом, в результате революции рабочие получили право голоса, правда, при условии проживания в определенной местности не менее 6 месяцев. При этом по рабочей курии к выборам допускались те пролетарии, которые были заняты на предприятиях с числом работающих не менее 50, в результате чего 2 млн. рабочих лишились избирательного права.
Сами выборы были:
— не всеобщими, поскольку исключались женщины, военные, молодежь до 25 лет, лица, занимающие должности в полиции, а также лица, осужденные или находящиеся под судом. Забегая вперед, однако, заметим, что в Думу был избран 41 депутат, имевший судимость;
— не равными. Один выборщик приходился в землевладельческий курии на 2 тысячи избирателей, в городской — на 4 тысячи, в крестьянской — на 30, в рабочей — на 50 тысяч;
— не прямыми. Двухстепенными, а для рабочих и крестьян — трех- и четырехстепенными.
Исход выборов по-прежнему определялся соотношением выборщиков от курий в губернских собраниях, где избиралось 488 из 524 членов Государственной Думы. Из общего числа 5590 выборщиков по 50 губерниям европейской части на долю крестьян приходилось 2532 (42,2%), землевладельцев — 1955 (32,6%), по городской курии — 1352 (22,5%), рабочих — 151 (2,7%). Получалось, что один выборщик приходился на 2 тысячи землевладельцев, четырех тысяч горожан, 30 тысяч крестьян, казаков и 90 тысяч рабочих.
Выборы же на национальных окраинах страны проводились хотя и по схожим, но несколько иным положением, принятым в апреле 1906 года. В их основе лежал не имущественный, а вероисповедально-национальный принцип: власть стремилась обеспечить русскому меньшинству как можно большую часть представительства от региона, полагая, что именно они на окраинах страны являются опорой государства. Доминирующего положения русские не получили лишь в Польше. Там изменили пропорции между куриями: большинство было предоставлено землевладельцам (42,1% выборщиков), крестьянской курии (28,6;), городской (26,7%) и рабочей (2,6%). Русские имели гарантированное представительство в лице двух депутатов Думы — от Люблинской и Седлецкой губерний.
На Кавказе преимущество отдали казакам: 4 из девяти депутатов избрали от Черноморской губернии, Тверской и Кубанской областей. По одному депутатскому мандату выделялось для киргизов (кочевников) в Ставропольской и Астраханской губерниях.
В Средней Азии русских, было немного, но власти выделили отдельную русскую курию, 13 депутатских мандатов разделили так: 6 — от коренного населения, 6 — от русского и один избирался Семиречинским казацким войском. Подобный принцип действовал и в Степном крае (Акмолинская, Семипалатинская, Уральская и Тургайская области: 4 депутата от “туземцев”, (70% населения), 4 — от русских, 2 предоставлялись Уральскому и Сибирскому казачьим войскам).
На Дальнем Востоке от Забайкальской, Приморской и Амурской областей 3 депутата избирались русскими поселенцами и лишь один — местными инородцами Забайкалья. Вообще были лишены избирательного права инородцы Амурской, Приморской областей, а также все жители Сахалина. Якутия посылала одного депутата .
Царь очертил круг, за который Государственной Думе нельзя было “ни-ни”. Но и это еще не все. За три дня до открытия Думы были оглашены “Основные государственные законы”, своего рода — Конституционный акт “псевдоконституции”, как окрестила пресса этот документ. Кадетская газета “Речь” заранее опубликовала проект, хранящийся за семью печатями. Скандал был на весь Петербург! Правительство под напором общественного мнения вынуждено было часть статей и даже законов упразднить, другие — пересмотреть. Тем не менее, царь основательно подрезал Думе крылья. Она, например, не могла пересмотреть уже действующие основные законы, не имела права ведения внешней политики, а также отстранялась от дел, связанных с вооруженными силами. Даже бюджетные права Думы ограничивались — она лишалась права контролировать бюджет Синода, а также расходы, связанные с содержанием царского двора. Не подлежала огласке в Думе и статья “на известные Его Императорскому Величеству употребления” (сюда входили подкупы прессы, иностранных дипломатов, разведка и др.).
Но самое главное — царь ставил исполнительную власть выше законодательной. Правительство ни в малейшей степени не зависело от Думы и подчинялось только царю. Народные избранники могли сколько угодно говорить, даже принимать решения об отставке Правительства (что они, кстати, и делали), разрабатывать любые законопроекты, но ввести их в действие им права не давалось: над Думой стояла верхняя Законодательная палата — Государственный Совет, состоящий из 196 числа, а потом и царь. Половина Госсовета назначалась царем, а другая половина избиралась крупными землевладельцами, заводчиками и фабрикантами. По замыслу Николая II, Госсовет — это фильтр, не пропускающий не нужных его Императорскому Величеству, рожденных горячими головами думцев законопроектов. Более того, самодержец имел право в перерывах между сессиями Думы (а, как показали последующие события, эти перерывы по воле царя длились по несколько месяцев), издавать законы от своего имени и тут же вводить их в действие.
Резкой критике подвергли учреждение Государственной Думы большевики. И.Сталин писал, что правительство дает “народу Государственную Думу сверху, а то народ восстанет и сам созовет Учредительное собрание снизу. Таким образом, созывом Думы они хотят утихомирить народную революцию, точно так же, как уже однажды “освобождением крестьян” утихомирили крестьянское движение.
Отсюда наша задача — со всей решительностью расстроить планы реакции, смести Государственную Думу и тем самым расчистить путь народной революции.
Но что такое Дума, из кого она состоит?
Дума — это ублюдочный парламент. Она только на словах будет обладать решающим голосом, на деле же у нее будет лишь совещательный голос, ибо в качестве цензоров над нею будут стоять верхняя палата и вооруженное до зубов правительство. В манифесте прямо говорится, что ни одно постановление Думы не может быть проведено в жизнь, если его не одобрят верхняя палата и царь.
Дума не является народным парламентом, это парламент врагов народа, ибо выборы в Думу не будут ни всеобщими, ни равными, ни прямыми, ни тайными...” 93