Вы здесь

СООБРАЖЕНИЕ НОМЕР ОДИН

Если мы отбросим в сторону все выводы Ключевского и большую часть Тихомирова, не говоря уже о других, то – на основании по-видимому совершенно бесспорных фактических данных – мы должны придти к следующему. Та «азиатская деспотия», в виде которой нам рисовали Московскую Русь, имела свой габеас корпус акт, имела свой суд присяжных, имела свое земское самоуправление и имела дело со свободным мужиком. Не с крепостным, и тем более, не с рабом. И если мужик был прикреплен к земле, то совершенно тем же порядком и совершенно в той же форме, в какой служилый слой был прикреплен к войне.

Самоуправления, равного московскому, не имела тогда ни одна страна в мире, ибо повсюду, до середины или даже до конца XIX века все европейское самоуправление носило чисто сословный характер. Мы должны констатировать, что реформы Александра II, были только очень бледной тенью старинного земского самоуправления Москвы. Или, иначе, начиная с конца XVII века до середины двадцатого, государственный строй России развивался, – почти непрерывно в сторону ухудшения. Современный советский гражданин не только не может вызвать на поединок (кстати, поединок в Московской Руси имел характер кулачного боя), проворовавшегося партийного вельможу, не только не может притянуть его к какому бы то ни было суду он вообще не смеет и пикнуть. Но о советской системе речь будет идти в конце этой книги. Пока же отметим:

Усилия, чудовищные усилия ряда русских государей – Павла I, Николая I, Александра II и Николая II, за которые Павел Первый, Николай 1, Александр II и Николай II заплатили своей жизнью, – не воссоздали и половины свобод Московской Руси. Убийством Павла I дворянство отбило первую атаку на полпути. Крестьянин перестал быть рабом в полном смысле этого слова, но остался в полукрепостном «временно-обязанном» состоянии. Суды присяжных были изуродованы бюрократическим вмешательством, а земство попало в руки дворянства. [16]

Таким образом, почти пятьсот лет европейской эволюции и гибели четырех русских царей, оказалось недостаточным для того, чтобы «догнать и перегнать» – не Америку, а Москву.

ПРИМЕЧАНИЯ

[16] П. Милюков («На чужой стороне», стр. 53) пишет: «Крестьянство в большей части России не хотело считать даже земство своим», ибо позднейшее земство, построенное по петербургскому, а не по московскому образцу, было, конечно, чисто дворянских земством, на котором мужику была предоставлена приблизительно та же роль, какая предоставлена в сегодняшних волсоветах: голосовать «за».